ЛЕЧЕНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ ДЕПРИВАЦИИ У ДЕТЕЙ:
ВОЗМОЖНОСТИ КЛАССИЧЕСКОЙ ГОМЕОПАТИИ

Л.П. Гуцол, Н.С. Гуцол
Украина, г. Винница
Винницкий Национальный медицинский университет им. Н.И. Пирогова

The treatment of the deprivation consequences in children: the possibilities of classic homeopathy. L. Hutsol, M. Hutsol (Vinnitsa, Ukraine)
The authors stress the importance of the Mother-Child relationship analysis in the family homeopathic doctor’s practice. The efficacy of the homeopathic treatment of the deprivation consequences is shown.

Психологические состояния человека издавна привлекают пристальное внимание исследователей [1,3,4,5,7,8,9,10,14,15,16]. Одним из таких состояний, имеющих хрестоматийную известность, является депривация [7,10]. Однако врачи, за исключением психиатров, как правило, не ориентируются в них. Семейный врач-гомеопат, будучи холистом, должен иметь, на наш взгляд, чёткое представление об этом состоянии, поскольку психиатры утверждают, что оно приводит к особо опасным последствиям [7,10], к тяжелой психосоматической патологии.

Депривация - состояние, когда отсутствует то, что необходимо более всего, без чего жизнь теряет устойчивость и смысл. Чаще всего этот термин применяют для обозначения тяжёлого, угнетающего состояния в раннем детстве при недостатке материнской любви. Депривация может быть частичной или тотальной, явной или скрытой. Это психическое состояние, возникающее в результате тех жизненных ситуаций, где субъекту не предоставлена возможность для удовлетворения его основных (жизненно важных) психических потребностей, причём в течение достаточно длительного времени [7,10]. Депривация - это состояние психического «голодания», блокада основной потребности. Это блокада самого необходимого, доводящая до предела, до чувства безысходности, до отчаяния.

Так, для своего здорового развития ребёнок в первую очередь нуждается в теплоте чувств, в любви [1,2,3,4,5,7,8,9,10,16]. Подобно тому, как возникают серьёзные нарушения развития организма в результате биологической недостаточности (общего недостатка питания, витаминов, кислорода и т.п.), серьёзные нарушения возникают и по причине психического недостатка, психической депривации (недостатка любви, социального контакта, воспитания и т.п.) [1,2,3,4,5,7,8,9,10,14,15,16].

Многие психологи, отмечая, что хотя формирование ребёнка зависит в значительной мере от постоянной поддержки окружения (так называемой первичной группы), всё же ставят на первое место по патогенности недостаточность чувственных связей ребенка и матери, депривацию материнской заботы [1,7,10].
КЛИНИЧЕСКИЙ ПРИМЕР.
Ребёнок восьми лет. Болеет бронхиальной астмой в течение 6 лет. Рост 125 см, вес 46 кг! Аппетит резко повышен. Со слов матери, в последнее время мальчик стал резко поправляться. Кроме того, его часто беспокоят носовые кровотечения и головные боли.

Объективные данные: Довольно крупный ребёнок, с покатыми плечами и округлыми форма-ми тела, выраженной гинекомастией, жировыми складками на животе («женская полнота»), нежная белая кожа. В общении робок, застенчив, мягкий. На повторных приёмах приветливо улыбается. Прежде чем ответить на вопросы врача, мальчик всякий раз вопросительно поглядывал на мать, как будто спрашивая, что ему можно ответить.

На первом приёме стало известно, что психологическая обстановка в семье хорошая. Беременность, со слов матери, протекала без проблем. Ожирения, бронхиальной астмы в роду нет. На вопрос, с чем мать связывает развитие бронхиальной астмы и прогрессирующее ожирение у сына, та затруднялась ответить. При направленном опросе удалось выяснить, что впервые резкое повышение аппетита и рост веса ребенка произошли после повторных 4-месячных курсов лечения задитеном.

Первое назначение - Сalcium carbonicum 30CH, однако, учитывая эндокринную «заинтересованность» случая, мы дифференцировали лекарственный диагноз с Pulsatilla, Conium и Folliculinum [11,12]. На следующий приём попросили принести фотографии мальчика с момента рождения.
Интересным оказалось то, что на всех фото до года мальчик был одет как девочка. Своеобразной была и причёска – пучок волос с бантом.

Мать объяснила, что это второй ребёнок. Первый – мальчик, на 9 лет старше. Второго ребёнка хотела видеть только девочкой. Утверждение врача УЗД: «У Вас будет мальчик», - привело её в ужасное отчаяние. Она продолжала вести себя со своим будущим ребёнком как с девочкой, как во время беременности, так и в течение первого года жизни.

Таким образом, анализ психологических отношений Мать-Дитя в данном случае позволил обнаружить грубое давление на ребёнка уже in utero со стороны матери. Последующая чрезмерная назойливая забота, лишающая инициативы, наряду с массивным медикаментозным лечением, привели к дальнейшей поломке эндокринной системы. Указанные обстоятельства заставили назначить Folliculinum 200CH, 1 раз в неделю, патогенез которого соответствовал не только внешнему облику ребёнка, но и его психологическим отношениям с матерью [11,12], начиная с пренатального периода.
За два месяца, на фоне проводимого лечения, мальчик вырос на 12 см, при этом вес снизился до 43 кг. Стал стройнее. Отсутствовали повышенная утомляемость и потливость, головные боли, носовые кровотечения. Приступов бронхиальной астмы не было.

Продолжен приём Folliculinum 200CH, один раз в 2 недели. Катамнез случая около двух лет. За время наблюдения ребёнок несколько раз болел ОРВИ, однако протекали они намного быстрее и легче, чем раньше. Мальчик стал самостоятельнее. Менее обидчив, реже плачет.

В данном случае, на наш взгляд, поведение матери можно определить как крайнее проявление волюнтаризма (от voluntas – воля; термин «волюнтаризм» введён в психологию в 1883 году немецким социологом Ф. Гённисом) [7], с произвольным игнорированием объективно существующих условий и закономерностей, ведь жизнь в соответствии с полом - генетическая данность. Пол, как генетиче-ская программа, подобно инстинктам, темпераменту, является частью натуры.

З. Фрейд считал подавление сексуальных инстинктов ребёнка одной из главных причин раз-вития неврозов [14,15]. Подавление жестоким воспитанием воспринимается как насилие [4,5,14,15]. Здесь мать проявила сверхдиктат, посягнув на самые глубинные установки, программы, стремясь подчинить своей сверхцели глубокие естественные потребности своего ребёнка - жизнь в соответствии с полом [4,5,7,10,14,15]. Уже в течение пренатального периода она настраивала его жизнь вопреки биологическому полу. Как видно из данного примера, волюнтаристский спор с природой обречён на жестокую неудачу, и чреват серьёзной психосоматической патологией. На наш взгляд, волюнтаризм матери в приведенном примере обусловил глубокую пренатальную депривацию у ребёнка, результатом которой явилась тяжёлая психосоматическая патология.

В рассмотренном случае гомеопатическое лечение было назначено не по основной жалобе, а по совокупности симптомов, с учётом психологических условий развития. Полагаем, что эффективность гомеотерапии в таких случаях обусловлена именно целостным, холистическим подходом к устранению болезненного «полома» [13]. Ключом же к пониманию случая, позволившим устранить центральное нарушение, стал, на наш взгляд, анализ психологических отношений матери и ребёнка.

Проведенные в последние годы исследования пренатальных жизненных процессов у человеческого эмбриона, в зависимости от установки к нему матери, дали много доказательств того, что нарушения развития могут быть следствием неадекватного поведения матери, бессознательного или сознательного отвергания ею ещё не рождённого ребёнка [1,10]. Обнаружены достоверные корреляции между состоянием новорождённого и установками матери во время беременности.

Ротмен (1973) показал, что новорождённые, матери которых ощущали скрытую враждебность к ребёнку во время беременности, отчетливо демонстрировали повышенную готовность реагировать в нормальных постнатальных стрессовых ситуациях психосоматической дезинтеграцией [1]. Значение коммуникации между плодом и матерью для развития ребёнка подтверждено Нильсоном (1970) и Симоном (1973). Согласно Г. Аммону (1973), бессознательное Я эмбриона формируется уже в период внутриматочного развития. Это выражается в реакциях плода на психовегетативное поведение матери, и связанные с ним состояния напряжения или хорошего самочувствия [1]. Значение пренатальных травм подчеркивают представители парижской школы психоаналитической психосоматики. Доказано, что нарушения симбиотического взаимодействия ребёнка с его первичной группой, в особенности с матерью, ведут к психопатическим синдромам и психосоматической патологии [1,3,8,9,].

Важность пренатального и перинатального периода развития ребёнка для всей его последующей жизни доказана в большом экспериментальном исследовании известного американского психотерапевта Станислава Грофа. Он показал, что in utero формируется не только физическое тело плода, но и его психика; закладываются основные программы психической деятельности человека, которыми он будет руководствоваться в течение всей последующей жизни [8].

Таким образом, установлено, что человек рождается с уже сформированной бессознательной психикой [1,2,4,5,8,], запечатлевшей все психотравмы, перенесенные в пренатальном периоде.

Все мы - «родом из детства», где и возникают основные психотравмы, страхи. Самый главный из них – «меня не любят». Он возникает не только во младенчестве, но и, как видно из приведенного примера, уже внутриутробно. Чем сильнее подавлен этот страх, чем глубже замаскирован, тем серьёзнее болезнь, тем хуже поддается она лечению, так как нельзя излечить следствие, не устра-нив причины [2,3,4,5,6,7,8,9,13,14,15,16]. Тяжело переживает ребёнок и внутрисемейные конфликты. Как следствие, у таких детей с раннего детства часты тонзиллиты, хронический ринит, бронхит, энурез. В течение первых семи лет жизни ребёнка на нем отражается любая психотравма матери [4,5].

Поэтому крайне важно, на наш взгляд, просить пациента рассказать о наиболее тягостных событиях в жизни, несбывшихся мечтах, нереализованных возможностях, о проблемах в семье и на работе, о страхах, обидах на родителей и друзей, о сексуальных проблемах, о чувстве унижения или стыда за какие-то поступки. В течение жизни накапливается множество негативных эмоций. Благодаря тому, что память избирательна, человек напрочь забывает само травмирующее событие или изначально не помнит его, потому, что оно произошло внутриутробно [1,4,5,8]. Следовательно, очень час-то пациент не может дать нам такой информации, в то время как его бессознательное хранит все пережитые отрицательные эмоции – источник псимхосоматической патологии [1,4,5,8,14,15]. Именно это обстоятельство, на наш взгляд, в значительной мере обусловливает проблему трудного случая.

Современные данные психосоматической медицины подтверждают верность представлений Ганемана, высказанных им около двух веков назад, что многие болезненные нарушения «вызываются и поддерживаются эмоциональными причинами» («Органон», §225) [6]. Следовательно, для успешного лечения ребёнка, на наш взгляд, необходимо тщательно изучить историю жизни семьи, психологические особенности личности матери и первичной группы (отца, братьев, сестёр, бабушек, деду-шек), а также целенаправленно искать конфликт Мать-Дитя или Дитя/Мать-первичная группа [1,2,4,5,16]. При этом, сбор анамнеза жизни ребёнка целесообразно начинать с тщательного изучения пренатального периода [1,4,5], включая данные, полученные от родственников или других людей, с тем, чтобы определить характер психической травмы и, следовательно, существенный, яркий симптом для поиска гомеопатического препарата.

Говоря о роли семейного врача-гомеопата, нельзя не отметить его огромные профилактические возможности в свете обозначенной выше темы [2].

Если мы не можем кардинально изменить ситуацию, которая отрицательным образом воздействует на психику матери и ребёнка, то, будучи гомеопатами, мы можем и обязаны, используя гомеопатические лекарства (которые в настоящее время рассматривают как факторы модуляции информационных и вибрационных влияний) [4,5], кардинально изменить выраженность психологической ре-акции (как матери, так и ребёнка) на психотравмирующую ситуацию [2,11,12,13,16], уже начиная с пренатального периода развития плода.

ЛИТЕРАТУРА:
1. Аммон Г. Психосоматическая терапия. - СПб.: Речь, 2000.
2. Бихунова-Смоляр В.Ж. Евгеническое лечение // Укр. гомеопатичний щорічник. – Одеса, 1998. – Т.1.
3. Бройтигам В. Психосоматическая медицина. – М.: Изд-во ГЭОТАР, 1992.
4. Габович З.Г. Диагностика по чакрам // Укр. гомеопатичний щорічник. – Одеса: Рекламсервіс, 1999. – Т.2.
5. Габович З.Г. Мыслеформы, миазмы, нозоды - тонкоэнергетический подход к диагностике и гомеотерапии // Гомеопатия и фитотерапия. - 2002. - №2(20).
6. Ганеман С. Органон врачебного искусства /6-е изд./. – М.: Симилия, 1998.
7. Гарбузов В. Концепция инстинктов и психосоматическая патология. - СПб.: Сотис, 1999.
8. Гроф С. За пределами мозга. - М.: Изд-во Ин-та трансперсональной психологии, 2002.
9. Исаев Д.Н. Психосоматическая медицина детского возраста. – СПб.: Спец. литература, 1996.
10. Лагмейер Й., Матейчек З. Психическая депривация в детском возрасте. - Прага: Авиценум, 1984.
11. Попова Т.Д. Materia medica. Гомеопатические препараты. - Центр гомеопатии МЗ УССР, 1991.
12. Попова Т.Д. Фолликулин в практике киевской гомеопатической школы. // Тр. 57 Конгресса LMHI. – М., 2002.
13. Финберг Е.Ф. Гомеопатическая практика как опыт холистической медицины // Укр. гомеопатичний щорічник. – Одеса: Астропринт, 2002. – Т.5.
14. Фрейд З. Психология бессознательного. - М.: Просвещение, 1989.
15. Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. –М.: Наука, 1989.
16. Farokh J.M. The state of mind that affects foetus. – New Delhi: B. Jain Publishers LTD, 1999.

Лечение последствий депривации у детей: возможности классической гомеопатии. Л.П. Гуцол, Н.С. Гуцол (Винница, Украина)
Авторы подчёркивают важность анализа психологических взаимоотношений Мать-Дитя в процессе работы семейного врача-гомеопата. Показана эффективность гомеопатиче-ского лечения последствий депривации.